Анна Пармас: «Мы дрейфуем в сторону женского мира»

«Кинотавр» открылся альманахом «Петербург. Только по любви», все новеллы в котором сделаны женщинами-режиссерами. Новеллу «Девочки» — о короткой эмоциональной прогулке мамы с беременной дочерью по Васильевскому острову на плановое УЗИ — сняла Анна Пармас, соавтор сценариев к фильмам Авдотьи Смирновой «Два дня» и «Кококо», а также режиссер самых обсуждаемых клипов группы «Ленинград» — «Экспонат», «ВИП», «Зож» и «В Питере — пить».

Женские образы в современном мире, кинематографе и творчестве группы «Ленинград» с Анной Пармас обсудил Константин Шавловский.

— Аня, мы давно знакомы, но мне как-то не приходило в голову обсуждать с вами вашу биографию, и перед встречей я понял, что многого про вас не знаю. Знаю, что до начала сотрудничества с Дуней вы делали программу «Осторожно, модерн!», но вот даже не до конца понимаю, что именно вы там делали. Примерно всё?

— Да, примерно всё. Я пришла на радио «Модерн» вместе со своим уже теперь бывшим мужем Андреем Балашовым. А до этого работала у Сергея Кальварского в «Арт Пикчерз Петербург», это был клон московского «Арт Пикчерз», мы делали клипы, например, клип Ветлицкой «Плейбой, клевый такой».

— А вы чем там занимались?

— Ананасами с бананами. То есть была ассистентом режиссера и курировала процесс создания бутафории. И через два года ушла оттуда на радио «Модерн», где нам с Балашовым предложили делать музыкальную программу. А мы сказали: вот у вас тут есть диджеи веселые, давайте мы вам сделаем телевизионную программу. Переместим радио на телевидение. Назвали мы ее «Полный модерн», и там Нагиев с Ростом шутили между клипами. И они шутили как-то все удачнее и удачнее, мы начали писать сценарии какие-то, все это переросло в скетчком, который и назывался «Осторожно, модерн!»

— И вы были режиссером?

— Да, и Андрей Балашов подключился на каком-то этапе. Мы были тандемом. Как братья Вачовски. Или как сестры. В общем, до 2004 года «Осторожно, модерн!-2» так просуществовал на телеканале СТС, до проекта «Однажды вечером» с теми же Нагиевым и Ростом — это был, можно сказать, аналог «Вечернего Урганта». А в 2004 году наши звезды, Дима и Сережа, расстались, проект развалился, и я больше в нем не участвовала. Дальше были какие-то семейные истории, роды, дети. И были еще другие телепроекты, но кино не было. Я думала, что кино — это какая-то недосягаемая вершина, на которой живут какие-то другие прекрасные люди, и уж точно не я. А потом появилась Авдотья Смирнова. Когда она мне позвонила и сказала, что хочет познакомиться, я, конечно, пришла, посмотрела на нее и подумала: «Ну и зачем я-то тебе нужна?» Она сказала, что смотрела «Осторожно, модерн!», видела мою фамилию и представляла себе сухую, очкастую и язвительную женщину. Это было зимой. А летом мы поехали дописывать «Ты меня любишь», комедию про Россию, сценарий которой лежит где-то на студии СТВ и то ли ждет своего часа, то ли уже не ждет. И потом еще я съездила на «Кинотавр». Дуня любит вспоминать историю, когда я попала в один лифт с Федосеевой-Шукшиной, вышла из него и сказала: «Дуня! Дуня! Это же была Федосеева-Шукшина!» И Дуня такая: «Успокойся, веди себя прилично». В общем, я взяла себя в руки, мы сначала открыли фестиваль, потом его хорошенько закрыли, и я немного успокоилась.

— Кино перестало казаться таким недосягаемым?

— В общем, да. Дальше были «Два дня» и «Кококо», и Дуня мне все время говорила: «Ты когда уже сама снимать будешь?» Пинала меня всячески, а я все время отвечала: «Надо накачать мускулы». Сейчас, когда Сергей Шнуров предложил мне снимать клипы, и вроде бы получились ничего, Дуня говорит: «Ну вот! Я ж тебе говорила!»