О том, чтобы постельная сцена получилась «вкусной», можно только мечтать: интервью с Владимиром Вдовиченковым

За обедом актер Владимир Вдовиченков рассказал Ольге Шелест о фильме «Салют‑7», постельных сценах и о том, как ему пришлось изменить­­ся ради любимой жены.

У тебя забавный инстаграм. Почему ты ­решил податься в соцсети?

Мне показалось любопытным этим заниматься. Мне хочется, чтобы человек, который на­ткнулся на мой пост, на секунду остановился и перестал лихорадочно серфить по страницам.

У твоей жены (актриса Елена­ Лядова. — Прим. ред.) тоже ­интересный инстаграм. Мучает она тебя — сними меня так, а теперь вот так? Или ты ее мучаешь?

Елена — человек, который готов принять любую идею. Когда говоришь: «Круто было бы поехать и снять вот это», она без всяких разговоров соглашается­ и готова сниматься, работать моделью. И я, в свою очередь, готов под ее командованием делать все, что она скажет.

Вы можете взять чемодан и куда-нибудь рвануть?

Мы так и делаем всегда.

Или в омут с головой в интересный проект, который даже­ не принесет существенной прибыли и актерской отдачи?

Без прибыли и актерской ­отдачи проекты неинтересны.

А если ради опыта — полетать в невесомости, например, как в новом фильме «Салют‑7»?

Такое бывает. Но история с «Салютом‑7» была немного другая.­ Продюсер Бакур Бакурадзе, с которым мы знакомы еще с института, попросил: «Володя, снимись в моем кино». Я тогда еще не знал, во что ввязываюсь. Была колоссальная подготовка: пришлось сбрасывать вес, мы прошли медкомиссию, как будто правда собирались в космос, летали на большом самолете для съемок в невесомости — я, Паша Деревянко и режиссер Клим ­Шипенко. Скажу ­честно, сильно мутило, никто не пре­ду­предил, что будет так плохо. В самолете мутит от перепада давления. С девяти тысяч метров до шести самолет падает за сорок секунд, потом выравнивается и опять набирает высоту. Я только через пару дней пришел в себя.