Пять стрел «Скифа», бьющих в самое сердце

Вот всегда у нас так – если зритель на что-то подсаживается, к другому его уже за уши не притянешь. Да и кинематографисты не лучше, оседлают одного конька и гоняют его до изнеможения, пока самим плохо не станет. В результате, пока лучи всех прожекторов направлены на «Движение вверх», а журналисты наперебой предлагают, о какой еще знаменательной победе советского спорта нужно снять блокбастер, незаметно и как-то бочком в кинотеатрах проходит «Скиф».

Картина Рустама Мосафира, увы, оказалась в тени неожиданного колосса, но заслуживает внимания ничуть не меньшего, чем недавние «Викинг» и «Легенда о Коловрате». Даже «Последнему богатырю» «Скиф» найдет что противопоставить, вот только зритель, кажется, пресытился богатырской тематикой, мечами и царевнами. А жаль, кино получилось оригинальным, сочным, удивляющим и достойным уважения. Изменить сложившуюся в прокате ситуацию сложно, но можно, поэтому я сделаю попытку показать, что такое есть в «Скифе», чего не было у его предшественников.

5. «Скиф» не заигрывает с историей.

Не секрет, что история сегодня – одна из государственных скреп. Трогать ее лишний раз опасно, шутить об исторических деятелях неуместно (о, бедная «Смерть Сталина»), а все, что о прошлом известно недостаточно досконально, должно трактоваться в нашу пользу. Во многом это для кинематографа становится бременем, даже если ты снимаешь не пафосную агитку вроде «Крыма», а вполне себе отвлеченного «Викинга». В истории Древней Руси особенно не выкинешь слова из песни – если призывали варягов, то тут уж не отвертишься, если промышляли разбоем и насилием, будь добр, покажи, если взяли христианство у греков, показывай, не скромничай. Однако читать историю можно по-разному, и авторы «Викинга» пошли по своеобразному заискивающему пути, в духе времени – их Владимир был убийцей только до тех пор, пока не крестился, а уж потом «воссиял». По крайней мере, на экране.

В «Скифе» все иначе. Здесь нет и следа русской исключительности, избранности народа, читающегося в каждом поступке великого светлого будущего, русы Тмутаракани вроде бы даже не совсем наши предки, просто одно из племен, населявших Крым прошлого, объединяющееся по необходимости то с одними кочевниками, то с другими. Не хуже других. И уж тем более не лучше, учитывая то, каким предстает князь Тмутараканский Олег, кстати, правнук Владимира-«викинга», в финале картины. «Скиф» совершенно точно не укладывается в современное представление об истории, о наших славных предках и чужаках, некогда населявших нынешние наши территории. Уже это может стать глотком свежего воздуха в пресном отечественном кино.